Сегодня тридцать первое января и мы решили, что засядем с ребятами по-взрослому: я, Родик, Калибаба, Мошкина и Кошкина. Мы накрыли стол, отключили телефоны, задвинули плотно шторы на окнах. Родик завинтил шуруповертом входную дверь и заявил, что мы не будем никого ни впускать, ни выпускать! Поехали!
— А сейчас за что поднимаем бокалы? — в конце третьего часа нашего возлияния поинтересовался Калибаба. — А предыдущий тост за что мы поднимали?
— Мы пили за организацию водного спорта у подножья Эвереста. — ответила Кошкина. — А перед этим мы пили за то, чтобы пингвины перестали болеть венерическими заболеваниями. Ты что спать надумал? Юноша, включите воображение!
— Предлагаю выпить за наших несокрушимых мужчин! — предложила Мошкина.
Мы выпили за мужчин пару раз, а потом кто-то стал истошно вопить под окнами:
— Помогите! Убиваю!
— Какой-то червь земной отмучился, — проронил Калибаба задумчиво. — Согласитесь, что умереть тридцать первого пубабря – мечта многих, но этого достойны только избранные. Давайте выпьем за похмелье, которое ждет нас всех на следующий день.
— Помогите! — кто-то начал орать еще сильнее.
— Мальчики, может нужно выйти и посмотреть? — поинтересовались Мошкина с Кошкиной. — Может нужно людям помочь избавиться от трупа?
— Это исчадье ада так и ждет, чтобы наша оборона пала. — простонал Родик, поднимая лицо из салатницы. — Мы не должны позволять портить нам день? Наши сердца тверды как орехи, а наши мечи способны разить без жалости и пощады. Поднимем наши бокалы!
Мы снова выпили. Тот, кто был по ту сторону комнаты начал орать еще сильнее:
— А ну выходите, подлые трусы! Я вам покажу кузькину мать пингвины, недоделанные!
— Парни, кто-то тарабанит по карнизу палкой, — сказала Мошкина. — Нужно бы выйти и подлеца наказать!
— Ты кому это сейчас говоришь? — поинтересовался Родик из-под подноса. — Кто решил нарушить покой апостолов водки и рыцарей стопки?
— Даже не представляю! — сказал Калибаба. — Но мы же непобедимый и бесстрашный Легион добра и зло рассыпается в прах при нашем появлении.
— Да, это все про нас! — поддержали мы товарища с Родиком.
— Открывайте дятлы твердолобые! — кто-то снова заорал под окнами.
— Мы должны дать узурпатору жесткий ответ! Давайте выпьем залпом и без тоста! — отозвался Калибаба.
— Наливай! Это будет по-настоящему мужской поступок! — ответили мы товарищу.
В тот момент, когда мы выпили залпом водку с ромом нам стали колотить в дверь.
— Парни, вы должны их прогнать! Они нарушают наш покой! — сказали нам Кошкина с Мошкиной.
— Я вас всех на сосиски порубаю! — истошно кто-то вопил под дверью и грозил нам всем вставить капельницу в попельник.
— Я еще не готов к смерти, — сказал Родик, — так как я пока не совсем понял, как на организм влияет водка, а потом я хотел изучить более подробно Мошкину…
Потом мы еще немного выпили…
— Печенки всех пущу на паштет! — продолжал кто-то орать под дверью. — Я вас изведу словно «Машенька» прусаков. Открывайте, недотепы перепуганные!
— Парни, вы чего в друг друга вжались? — начали стыдить нас Мошкина и Кошкина. — Мы что зря пили за ваше мужество?
— Да, я вам могу ваш тост обратно вернуть! — ответил Родик.
— У меня уже от шума уши заложило! — пожаловалась Мошкина. — Если среди нас нет настоящих мужиков, то я могу, и сама выйти. Дайте мне шуруповерт.
— Мы его еще час тому назад, как пропили! — сказал Калибаба.
В этот самый момент в наш тихий алкогольный рай ворвался здоровенный детина с ватной бородой.
— Что, голубчики, не ждали? — орал бородач. — Вы хотели от меня спрятаться? Вы кто такие-то?
— Мы – дежурная оперативно-следственная группа. — ответил из-под стола Калибаба. — Вам, что мирного населения не хватает?
— Да! Орлы! Что тут скажешь! — закричал бородач и уселся на колени к Кошкиной. — Я, полковник Шишкин из главка. Я к вам с предновогодней проверкой. Да чего же медлите упыри, наливайте? Я последний, на сегодня других проверок к вам не намечено!
После этого тридцать первое января плавно перешло в тридцать второе…
