Отечественный роддом – это очень увлекательное место. Те, кто там бывал это знает не понаслышке.
В августе меня положили на сохранение с предродовыми схватками, так как родить я должна была со дня на день.
И вот я в палате. Я проснулась в три часа ночи от осознания того, что все уже началось! Я рожаю!
В четыре часа ночи я в ожидании врача бегала по коридору, так как схватки были все сильнее.
В пять часов утра я все еще ждала врача. Чтобы облегчить схватки мне предложили сделать укол но-шпы, но я отказалась.
Наконец-то в шесть часов утра пришел врач. Он меня посмотрел и сказал, чтобы я отправлялась в родильный зал. Я бегу!
В семь часов утра никого не было. Медсестра на посту ругалась на компьютер, я предложила ей свою помощь, нужно было как-то скоротать время.
Я проверила комп, начала его чистить от вирусов и левых программ, вместе с этим иногда поскуливая от схваток. Медсестра была ко мне очень внимательной.
Примерно в восемь утра я закончила лечить комп, а медсестра за это накормила меня завтраком и приготовила мне чай.
В девять утра пришел доктор и сделал мне прокол плодного пузыря, после чего у меня начались очень болезненные схватки.
В десять утра я думала только о том, что лучше бы меня застрелили!
В одиннадцать утра я больше не могла терпеть эту боль, вцепилась в спинку кровати и отломила ее.
Я стояла со спинкой кровати в руках и даже забыла о схватках.
В этот момент зашла медсестра. Я ей сказала: «Я кажется спинку сломала!» Она у меня ее забрала и со смехом укатила ее в коридор.
Двенадцать дня. Эй люди мне не за что держаться, я отломала у кровати спинку!
Зашел врач, спросил, чего ору, мол ничего страшного, что отломала. Сказал, чтобы я легла.
В двенадцать десять врач сказал, что я рожаю! Вот так давай дышим, а теперь тужимся! Нет не так сильно!
Блин, Светка, лови!!!
В половине первого мой сынок орал так, что медсестра, которая записывала параметры малыша не слышала, что ей говорит доктор.
Без десяти час мне отдали орущего сыночка, чтобы я покормила его. Ничего не получилось. Ладно будем плакать!
В час дня мой сын орал, а я как могла его пыталась успокоить.
В два часа дня его забрали, а мне сказали, чтобы шла в палату.
В два двадцать я все еще не могла никак дойти до палаты.
В два сорок я наконец-то до нее доползла. Я смотрела на кровать и думала, что лучше – лечь или сесть. Потом решила, что постою.
В три часа дня мне наконец-то принесли чистого, переодетого и сытого сына.
Ну, здравствуй, сыночек!
