С первым мужем у нас не сложилось. Правда, есть и очень положительный момент нашего общения – я родила от него дочь, мою Настеньку. Сейчас ей уже восемь, а когда развелись, едва исполнилось два годика.
После развода крест я на себе ставить не собиралась, но к мужчинам присматривалась уже гораздо более тщательно. Когда, после полугода встреч, Николай сделал мне предложение, я еще три месяца держала его во взвешенном состоянии, не говоря ни «да», ни «нет», и следила за реакцией.
Поняв, что мужчина действительно хочет создать семью, я согласилась, мы расписались, а через год подарили Насте братика, Никиту.
С сестрой Николая мы рожали с разницей в пару месяцев. Она тоже родила мальчика, мы обменялись поздравлениями и регулярно перезванивались, делясь опытом и проблемами наших грудничков.
Если с золовкой отношения были очень даже неплохие, то свекровь меня особо не баловала радушием и теплом, а особенно раздражало, что она явно выделяла среди двух внуков сына своей дочери. Даже завела какую-то странную традицию, что последний экземпляр чего-то вкусненького должен доставаться Володеньке. Она не стеснялась об этом говорить, когда мы бывали в гостях со своими детьми. Мне эти «розовые сопли» слышать было очень неприятно, Настя с Никитой молчали во время потока елея в адрес Володеньки, но было видно, что им это обидно.
Очередной визит к родственникам мужа был на новогодние праздники. Собрались три семьи, дети весело бегали и хвастались подарками, иногда спорили, у кого лучше, но в целом атмосфера была очень даже праздничная и доброжелательная. Все испортила конфетка…
Свекровь, желая подчеркнуть исключительность Володеньки, оставила одну конфету в коробке, оставила ее на кухне, и вернулась к общему столу. Свекор разлил шампанское, пожелал всем добра, мы выпили, закусили, и тут свекровь провозгласила:
— Где мой Володенька? Последняя конфетка ждет!
После ее фразы, как по команде «фас» выбежал из детской сын золовки, вместе с бабушкой они пошли на кухню, и, о горе! Конфетки в коробке не оказалось!
Об этом мы узнали по могучему рёву Володеньки и воплю свекрови:
— Кто сожрал?
Мы все дружно ринулись на кухню, сразу не поняв, в чем дело. Глаза свекрови метнули молнии в мою сторону:
— Твоя корова?!
Я просто потеряла дар речи. Из-за меня пыталась выглянуть Настя. Услышав «комплимент» от бабушки, она тут же расплакалась, и убежала. С другой стороны выглянул Никита:
— Бабуля, это я съел, такая вкусная!
Лицо свекрови перекосило от эмоций, рев Володеньки не прекращался, золовка с мужем начали успокаивать и свекровь, и Володеньку, муж растерянно смотрел, то на мать, то на меня, а я решительно развернулась, и пошла одевать детей.
Через пять минут мы хлопнули дверью. Спустившись с лестницы, и выйдя из подъезда, я забежала в магазин около дома, купила там самую большую коробку конфет, и вернулась в «гостеприимный» дом. Когда свекор открыл дверь, я подошла к свекрови, высыпала перед ней все конфеты, кроме одной, и сказала:
— Зовите Володеньку, последняя осталась!
Приехав домой, заявила мужу, что больше никогда не появлюсь в квартире свекрови, даже, если она извинится. Обиднее всего было за Настю, она уже достаточно большая девочка, чтобы понять весь тот негатив, вылитый свекровью за «последнюю конфетку для Володеньки».
