Анну Васильевну и сегодня можно застать в генделе, расположенном рядышком с метро Тихоново. Она узнаваемая — ей за 50, только выглядит она всего на 40 выглядит. Читает со смартфона, пьет кофе. Еще у нее есть особая примета. Но обо всем по порядку. Начать хочется с самого начала этой грустной истории.
Была весна. Или еще почти зима. Сложно сказать по погоде. Как-то под вечер супруг Анны Васильевны приходит с работы. Их дочка Варя сидит в своем креслице, сжавшись в комок. Она уже предвкушала ссору. В комнату к ней заглядывает папа и спрашивает:
Как мать?
Все также, — шепчет Варя и машет рукой.
Клацает?
Ага.
Супруг Анны Васильевны обхватил свою голову руками и начал причитать:
Это я виноват. Я чересчур редко уделял ей внимания. Но это невыносимо. Ты уже кушала?
Варя кивнула.
Пап, ты должен ее простить. Не нужно ругаться.
Я надеюсь, — дал он дочке обещание и отправился к Анне Васильевне.
И тут Варя догадалась, что он обещание свое не сдержит. Из зала доносились голоса.
Я устаю на работе, по приходу домой хочу, чтобы меня ждала еда горячая. Мне надоело все время убираться в квартире. Что произошло? Что с тобой? Дай его сюда…
Раздался крик Анны Васильевны и опять ор отца:
Мне надоело прощать тебя, я устал от этого! Сколько можно…
Варя опустила голову, попробовала не слышать этого. Потом до нее донесся глухой звук из коридора. Она вышла глянуть, что там происходит. Это были зимние сапоги матери, которые та доставала с верхней полки. Следом сыпались остальные вещи.
Мне придется уйти! — стала кричать в истерике Анна Васильевна. — Это уже всерьез. Меня тут никто не хочет понимать!
Проваливай! — ответил ей отец. — Как одумаешься, тогда и придешь.
Тут лопнуло терпение у Вари. Она встала на колени, стала цепляться за ноги матери и кричать:
Мамуля! Не нужно тебе уходить! Куда же ты! Что же происходит! Помогите!
В помутневших глазах Анны Васильевны проблеснул остаток разума. Она опустила взгляд на дочь и говорит:
Дочечка? Ты чего? Ведь тебе скоро 30 лет? А ты…такое ощущение, что малышка.
Только Варя ее не слышала. Она плакала. Анна Васильевна ушла, а муж стал еще что-то кричать ей вдогонку, но она уже этого не слышала.
Вот когда….хватит! Вернешься!
Она стояла на остановке. Подождала автобус и отправилась к сыну. Они жили в однушке с маленьким ребенком. Двери свекрухе открыла невестка. При виде Анны Васильевны ее взгляд стал грустным.
Вы? Опять?
Ага. Мне пришлось уйти от них. Не переживай. Я не сильно вас потесню. Постелите мне на кухне. Пойми меня.
Я не переживают. Только не клацайте. А то это уже выше моих сил.
Где мой сыночек? Где мой Петеньтка? — спросила Анна Васильевна, не обращая внимания на замечание невестки.
В скором времени придет. — грустно произнесла Галя.
Вот так им и приходится жить на протяжении последних полугода. Анна Васильевна пытается не очень стеснять семью сына. Поэтому приходится ей сидеть по заведениям общепита около метро с утра до вечера. И занимается она своим любимым занятием, ради которого бросила все. Бывает, что заходит ее супруг, переодевшись и замаскировавшись. Покупает себе пирожок и наблюдает за супругой.
А она сидит, пьет кофе, как будто ничего не случилось и читает свои романы, сюжетики. Именно они во всем виноваты. При этом клацает языком и добавляет:
Вот молодчага! Каково! Жилье ей захотелось.
Спустя десять минут опять:
Что же это творится? Для чего цыганам девочка? Если бы не родинка, то ни за что бы ее родня не узнала спустя 30 лет. Вот это дела! Клац-клац!
Однажды она даже супругу подносит и спрашивает:
Супруг жену выгнал из дома, так как она стала верить в инопланетян. Вот наглость какая, а! Но когда она увидела призрак мамы, то быстро сообразила, что к чему. Вот как бывает! Клац!
Муж не выдержал, выбежал из генделя и расплакался.
В ту весну я ее и узнала, когда приехала с утра в гости к подружке. Замерзла и даже пока ехала в метро не могла согреться. Вхожу в кафе. Там пусто. Выпила чай и услышала эти странные звуки — клацанье необычное. Я давно интересовалась такими психическими отклонениями. Подхожу к ней, а она мне протягивает телефон и говорит.
Вот это дела! Дочь хочет выйти замуж за старика. А соседка приревновала, сказала, что убъет его! Клац, клац, клац.
Я стала говорить с ней, хотела успокоить. Как-то звонит мне подружка и я прошу зайти ее в то кафе и глянуть, сидит ли еще Анна Васильевна там.
Она перезванивает и говорит:
Сидит. Клацает. Местная достопримечательность. Вот что можно придумать? Жаль ее…
Что можно поделать? Разве что подойти и встряхнуть как следует. Дать пару пощечин и добавить, что дома ее ожидают муж и дочь!
