Мы со свекровью невзлюбили друг друга с первого взгляда. Она была пожилой, грузной женщиной 65 лет. Стала пристально меня рассматривать. Тогда я увидела ее впервые. Жених представил меня как свою невесту.
В комнате повисла тишина. Затем она меня расспрашивала обо всем. Ее неприязнь ощущалась физически. Когда Саша пошел в туалет, она зашипела на меня: “Сына моего ты не получишь!”, а когда я уточнила, почему, то она ничего не ответила.
Я понимала, что ни в чем не виновата. Просто это был ее единственный поздний ребенок. Поэтому она не хотела с ним расставаться. Она видела врага во всех девушках. Но мы поженились. Поначалу она просто неприязненно ко мне относилась.
И я к ней тоже. Но стало хуже, когда мы перебрались в ее двушку. Она не шла ни на какие компромиссы. Просто приказала мне, где положить мои вещи, подчеркнула, что эта завалящая хрущевка ее. Пусть и на последнем этаже.
С того дня моя жизнь стала похожа на ад. Она была всем недовольна. Все ее раздражало, на меня она смотрела брезгливо. Евдокия Андреевна глянула на меня, как на таракана, надулась и стала придираться.
Когда родился сын, ситуация не изменилась. Она стала чаще мне делать замечания. И придиралась больше. Не разрешала мне утилизировать подгузники. Пыталась их стирать. И масла я слишком много лила на сковороду. И все у меня подгоревшее. Больше всего она любила экономить. Доходило до того, что она спички использованные не выбрасывала. А вместо туалетной бумаги предложила использовать газетки. Обмылки у нее лежали в отдельной баночке. Мой муж тоже был этим недоволен, только помалкивал, не перечил ей.
К внуку она относилась ровно. Если я просила ее остаться с ним, когда мне нужно сделать дела, то она заявила, что в няньки не нанималась. Иногда разрешала сбегать мне в магазин, только при этом было столько вздохов, что я и сама была не рада, что попросила.
Чем дальше, тем хуже. Я еле могла ее выдерживать. Даже когда она просто сидела в своей комнате, меня это раздражало. В итоге я сказала мужу, что нужно куда-то съехать. Муж меня поддержал и мы сняли квартиру. Только некоторое время назад она слегла. И сама себя обслуживать не могла. Нуждалась в уходе.
Если кто-то может подумать, что ее характер смягчился, то сильно ошибается. Даже наоборот. Она стала требовать, чтобы я выступала в роли ее сиделки. Якобы я ей должна, так как она отдала мне своего сына и вообще мы у нее жили. А ведь у нее достаточно накоплений в банке, она может себе позволить сиделку. Только ей не хотелось впускать в дом чужих людей.
Супруг просит меня ездить к матери, только я его сразу осадила и прямо сказала, что я ей ничего не должна, так как не видела я от него помощи в свое время, когда в ней нуждалась. К тому же я сейчас работаю на любимой работе, за которую прилично платят. Мне нравится мой муж. И я вижу, как ему нелегко. Только это не значит, что я буду ухаживать за этой ужасной женщиной.
