Уже двадцать лет Татьяна Егоровна целыми днями не вставала с места. Она сидела в спальне, где спала, а когда надоедало сидеть, лежала. Летом выходила и садилась во двор, а зимою в хате. Рядом кухарничала Дуня – её дочь. Егоровна слышала, как брякает посуда – видно Дуня моет. Вот горшком загремела – подвинула к огню. Дуня говорит. Все матери жалуется. А как примолкнет, Егоровна всполошится:
— Евдокия, ты куда делась?
— Тут, мама, рядом
Целый день Дуся по хозяйству хлопочет, и мать обходит: накормит, переоденет, в баню проводит. Не забудет матери работу дать – морковь потереть или шерсть с веретена смотать. Для матери дело как дорогой подарок – жадно берется за дело. Руки ее до того немые, как от судороги, становятся вмиг быстрыми и проворными.
Прибежит правнук, Мишка и прабабушку учит:
— Ты, баба Таня, яблоко не правильно ешь. Ты с желтого бочка кусай, чтобы красный подольше оставался!
И Егоровна усердно вертит его в руках
Дуся нальет в стаканы чаю. Обопрется кулаком в щеку и начнет
— Ой, матушка…- как вспомнишь, что раньше бывало…
Егоровна настораживается , и Мишка слушает.
— Как в войну одни бабоньки в совхозе остались, мужиков прибрала война Пахали землю на волах, а кому не хватало–, те рыли лопатами. Воткнет бригадир в сырую пашню палочку – рой до нее до вечера. Намается баба Таня за день, а вечером идем собирать дрова. В избе ни полена. И я рядом иду, во всем помогаю. Шли мы однажды по лесу, снежок уже лежал. Баба Таня поскользнулась на тоненьком льду и упала головой об камень. Прошел месяц или два. Чищу я картошку, а бабушка спрашивает:
— Почему,Дуся, она грязная?
— Да что ты, мама? Не грязная..
Поехали в район, к врачу. А он и спросил: затылком не падали? А как не падать…Так стала мама зрение терять. К началу победы совсем не видела – не могла даже без палочки ходить.
Евдокия умолка, украдкой смахнув слезу.
Бывало, Егоровна спросит:
— Дуся, а мальчонка на кого похож?
— Ну, лицом в мать, а характером в папку, весь в него-о…
У Мишки мать Фаина библиотекарша, а отец Анатолий киномеханик. Весь день на работе, домой идут затемно. Зато Егоровна не бездельная – как Мишка ходить начал. Она все с ним нянчилась. Фаина на работу собирается, ей только рассказать, где одежка чистая лежит, да чем накормит мальчишку. Как проснется Мишка, на ощупь ищет она пуговки у рубашки, чтобы наизнанку не одеть. Мишка по дому бегает, или возится в песке во дворе и Егоровна с ним. Кормит правнука вареньем, держа за подбородок, чтобы ложку мимо рта не пронести. А на ночь разденет, сказку расскажет. Усердно глядела за мальчонкой Егоровна, боялась последнее дело потерять. Раз возился Мишка на куче с песком и Егоровна рядом сидит. Вдруг слышит, грохочет что-то, послышался протяжный гул. Вскочила старуха, палочкой застучала по песку. Мишку нашла и в дом затолкала. Ту уже прибежала Дуня, закричала, заохала. Забрел во двор колхозный бык Буян, сломал калитку. Бык бодающий, недавно женщине ребро сломал.
— Ой, мам, как же ты узнала, сердечная?. Ой, бы, как Мишеньку затоптал..
— А я Дуня, сперва думала, трактор на крышу едет… Хорошей няней Егоровна была, хоть и поглядывали за ней Фая с Анатолием, и Дуня всегда рядом была. Но все же было у Егоровны дело, целых пять лет, пять из девятнадцати слепых лет. А Мишка рос, он теперь и одевался без помощи, брал из буфета варенье. Он много гулял по деревне, и работы ей оставалось только вечером поставить на печку сушиться его обувку.
Вечером сказки не читает теперь Егоровна – Мишка все уроки бубнит. Помнит Егоровна его самый первый день в школе. Ждали этого дня, Фая Мишу наряжала. А баба Таня заманила в горницу, перекрестила, чтобы везло ему во всем. Потом поцеловала в горячий лоб. Все на улицу пошли, Мишку провожать, а она достала дорожный узелок – в нем платье, тапочки, платок. Дуня говорит платье синее, в горошек.
Мишка два дня уже дома не жил – ночевал и ел у соседей – так взрослые решили. Во дворе суета, в спаленке бабы Тани тоненько голосит какую-то болящую песню бабушка Дуня. Какие-то старухи шли к ним в дом. Из обрывков их фраз Миша ничего не понимал, слышал только – паралич разбил ночью. Мишка не знал, что творится в доме, он давно не встречал прабабушку. И не понимал, что она в доме делает. На третий день баба Дуня взяла его за плечо:
— Миша, пойдешь к бабушке Тане-то?
Мишка вошел в прихожую. Зеркала тряпками завешаны. Он понимал, что случилось нехорошее. Но в доме бабки не было, а лежало что-то на сдвинутых стульях, накрытое белой тканью. Мишка посмотрел и вдруг, комната завертелась, как коробка, а в ней синее платье, белая ткань. Его поскорее вывели на улицу.
Теперь баба Дуня одна сидит. Мишка вспомнил, как раньше, затосковав по работе, баба Таня начинала прикармливать гусей. Сядет около крыльца и крошит им хлеб. Вдруг бабка закрыла глаза ладонями, затряслась вся. А Мишка громко закричал:
— Бабка , а бабушка Таня-то смеется!
