В детстве я была больше папиной дочкой. Еще когда сделала первый шаг — он был направлен к отцу. Да и первое слово мое было не мама, как у большинства детей, а папа, правда, с неправильным ударением, но не суть.
Я видела, как маме порой бывало неприятно, когда они с отцом отвозили меня к бабушке на время, потому что самим надо было в командировку, а я при первой же встрече бежала в отцовские объятия. Видела, как порой злостно она сжимала губы, но никак не могла понять, почему мама такая злая, а папа добрый. Да, отец не всегда был дома — точнее, его больше не было чем он был. Постоянно занят, в работе, в делах, в командировках.
Пока он отсутствовал, мама тоже была занята, но с ее лица не сходила одна эмоция — злость. А когда отец возвращался — тут же начинался скандал. Я не понимала тогда, о чем они спорят, почему мама орет и машет руками, но мне было жаль отца. По сути ведь что он такого сделал — он же работал. Помню, было мне 5 лет, в разгаре очередного скандала я подбежала к отцу, обняла его и сказала к маме, мол, мама, зачем ты папу ругаешь, он же хороший.
Мама расплакалась, скандал сошел на нет, я тогда подумала, что сделала правильно, что защитила отца, но мой выбор был не верным. Детское воображение видит совершенно иное, в силу невозможности понять взрослую жизнь, ребенок всегда заступает на сторону того, кто кажется ему слабым. Ключевое слово тут — кажется. Мне тогда тоже казалось, все, что я видела своими маленьким детскими глазками — было неправдой. Суть я начала понемногу понимать уже с подросткового возраста. Отец все также пропадал где-то, дома вечно прятал телефон, а уставшая от годовых скандалов мать уже больше не говорила ему и слова. Она даже перестала спрашивать, где он был, с кем он был и что он делал. Между родителями чувства остыли до конца, но почему они были вместе — я не понимала.
Как-то шла я со школы домой и увидела отца своего вместе с какой-то девушкой, лет чуть больше за двадцать. Он нежно ее обнимал, а потом и поцеловал. Шок в моих глазах надо было видеть. К отцу бежать я не стала — я побежала домой. Он ведь говорил, что в командировке. Увидев мое шокированное лицо мама спросила лишь одно.
-Ну что, теперь ты знаешь? -Знаю? Что знаю? Что мой отец предатель и скорее всего всегда таким был? Или знаю то, что все эти годы мама мучилась с ним в браке, именно она была жертвой, именно ее надо было защищать, к ней надо было бежать на руки, ее надо было поддерживать, когда она плакала. А я выбирала отца, несмотря на его непутевость и безразличие к семье. Что ж, оказывается, впервые розовые очки мы надеваем в детстве, а дальше как пойдет — либо проходим с ними всю жизнь, либо однажды снимем.
