Десять лет в нашей семье все было благополучно, растили двоих деток, жили по средствам, но и не бедствовали. Беда пришла неожиданно – заболел наш младший, Димка. Болезнь прогрессировала быстро, врачи разводили руками, мы носились от больницы к больнице, ездили в столичные институты, но спасти мальчика так и не удалось.
Нашей поддержкой и опорой стала дочь. Она совсем по-взрослому восприняла ситуацию, и в свои годы просто спасла и меня, и мужа от того, чтобы мы не скатились неизвестно куда. Я тогда была в постоянно депрессии, муж пристрастился к алкоголю… Аленка заставляла меня работать по дому, выбрасывала бутылки с водкой, уговаривала мужа не пить, тащила его гулять и не пускала во время прогулок в кафе и пивные.
Постепенно мы пришли в себя, вернулись в обычный ритм жизни, но рана, оставшаяся от потери сына все равно давала о себе знать.
Через какое-то время мы заговорили о ребенке. Муж поддержал меня, но, то ли стресс, то ли еще что-то, забеременеть я не никак не могла.
Аленка подрастала, хорошо училась. Она тоже очень скучала за братом, и решила выбрать себе профессию воспитателя. После школы поступила в педагогический институт, и не могла дождаться, когда начнет работать с детками.
Практика после третьего курса у Аленки проходила в детском доме. Она нашла общий язык с заведующей, удивив ее своей работоспособностью и умением находить общий язык с детьми. Заведующая предложила Аленке подработку во второй половине дня, и дочка с удовольствием согласилась.
Домой она приходила около девяти вечера, уставшая, но очень довольная. За поздним ужином рассказывала нам о детях, которые были на ее попечении, у каждого ребенка была непростая судьба, все истории были достаточно грустными, мы удивлялись, откуда у Аленки столько энергии и желания ежедневно отдавать частичку себя, вникать во все проблемы деток, бежать к ним по субботам и воскресеньям…
Однажды, за таким ужином, Аленка сидела молчаливая, на мой вопрос, что случилось, ответила:
— В мою группу поступил мальчик, Ваня… У него такие глаза, как у нашего Димки… Мама умерла, папа сошелся с другой женщиной, но недавно погиб в аварии, и мачеха отдала его в наш детдом. Ваня не выпускает из рук игрушку – подарок папы, ни с кем не общается, я никак не могу его растормошить. Просто молчит, или «да», «нет»… Я подумала, может мы возьмем его к себе?
Мы с мужем переглянулись. Мысль об усыновлении приходила к нам в голову, но предложение дочери было неожиданным.
А Аленка продолжала нас уговаривать:
— Вы завтра придите, мы будем гулять на площадке, познакомитесь…
Прийти мы решили не с пустыми руками, а так как у Аленки в группе было восемнадцать детишек, подарки пришлось купить всем. Когда мы зашли с кучей пакетов, дети нас окружили и весело загалдели в предвкушении сюрпризов. Только один мальчик сидел в сторонке и безучастно смотрел на происходящее. Когда я увидела его глаза, у меня сердце сжалось, до того они были похожи на глазки нашего Димки…
Вопрос об усыновлении мы даже не обсуждали, он решился сам собой. Заведующая помогла нам с оформлением документов, и через два месяца Ваня уже жил с нами.
Поначалу сынок был очень замкнутым, на расставался со своей игрушкой. Мы не торопили события, окружив его заботой и лаской. Старались все, но больше, конечно, Аленка. Маленькое сердечко Вани оттаяло, он открыл его для нас, и теперь в нашей семье слышен его счастливый смех.
С Ваней в наш дом снова вернулся позитив и энергия, все вместе мы по выходным отдыхаем на природе. Аленка закончила институт, и попросила распределить ее тот самый детский дом. Она все так же любит возиться с детками и участвовать в их такой непростой судьбе.
