Мы с Сережей поженились, когда нам было по 18 лет. Жили в городе мужа, поэтому пришлось идти к его маме и обустраиваться там. Мы, молодые студенты пока не могли себе ничего позволить.
И, конечно, все по классике. Сергей с мамой живут в большом городе, у них собственная квартира, а я понаехавшая лимита.
Лариса Евгеньевна пыталась держаться, но у нее это плохо получалось. Когда я готовила завтрак мужу, она обязательно приходила в кухню. Вставала в проходе, руки в боки, и начинала свою песню
— Вот, всему вас молодых надо учить, ну кто ест картошку или суп на завтрак, — приговаривала она.
— Он ест нормально только утром, потом одни перекусы, — пыталась оправдаться я. Но все не так.
Полы я тоже мыть не умела, об окнах вообще промолчу. Ничем я не могла угодить свекровке.
Говорила мужу, что хочу уехать из этого дома, просто больше так не выдержу. Он умолял подождать, и я ждала. Но понимала, что долго я так не смогу.
Наконец, муж сказал, что вложил деньги в квартиру, которая была в строящемся доме. Это было радостно, но сколько ждать, пока дом достроят.
А тут еще новость, я беременна. Ну понятно, что это радостное событие, все меня поздравляли, в том числе и Лариса Евгеньевна.
А я считала месяцы в голове. Получалось так, что, когда я рожу, мы будем жить еще здесь. Сережа целовал, успокаивал.
Честно сказать, мне даже понравилось быть беременной. Все бегали вокруг меня, приносили, ублажали. Но больше всего поражала свекровь. Она молчала, больше я не слышала от нее ни одного упрека. Как-то вечером сказала об этом Сергею, он только плечами пожал, предположил, что расстраивать никого не хочет.
Но, однажды, у нее все-таки не хватило терпения. Я тогда несла тарелку с супом, где-то меня качнуло, и суп немного выплеснулся прямо на ковер.
— Да, что же,.. – заткнула она себе рот рукой.
Я взглянула удивленно, прошла мимо.
И вот, этот день, точнее ночь настала. Мне стало очень больно внизу живота. Сережа так нервничал, что ничего не мог нормально сделать. Вызвали такси, поехали в больницу, я никак не могла понять, зачем Лариса Евгеньевна с нами. Она мне, итак, много крови попортила, а тут еще и рожать с нами.
Пока меня водили из кабинета в кабинет, и я заполняла документы, мой муж так расквасился, что просто заснул на кушетке в коридоре. Мне было очень больно, я кричала, плакала, без Сергея было тяжело.
— Мариночка, дай мне руку, — подошла ко мне свекровь.
Вот этого я ожидала в самую последнюю очередь. Но ничего не оставалось, я вложила свою руку в ее. Легче не стало, но сейчас я страдала не одна.
Когда все закончилось, я увидела на руках Ларисы Евгеньевны следы от моих ногтей. В некоторых местах они были такими глубокими, что стало стыдно. А она подошла, погладила меня, внучку, что-то сказала и ушла.
Мы приехали домой, я не узнавала свою свекровь. Она стала уступчивой и доброй. Когда спросила, что происходит, она подняла на меня глаза.
— Знаешь, моя свекровь также меня шпыняла, а когда поняла, что я готова к семейной жизни, успокоилась, стала самой доброй женщиной. Тем самым, она и напучила меня и закалила характер, — она подошла и поцеловала меня.
