Прошло всего несколько месяцев и из Инны, которая была деловой женщиной на каблуках, получилась холодная леди. Она всячески пробовала скрывать свое положение и округлящийся живот, только ничего нельзя было изменить. Она всегда имела стройную фигуру, поэтому выпуклость сразу стала заметной и начали распространяться слухи.
А ты понимаешь, догадываешься, что Инна Николаевна ждет ребенка от Васьки, вон того грузчика? — шептались по коридорам, но до Инны все долетало сквозь окрытые двери.
не может быть!
Ходят слухи, будто они частенько закрывались в ее офисе.
А как же муж? Ушел? Ну и правильно.
Инна решила выглянуть и увидела двух женщин-операторов. Те быстренько ретировались. Она догадалась, что все на заводе обсуждают ее положение и недоумевают, откуда у начальника-разведенки может быть ребенок.
Вот ответь, какое их дело? — делилась она с матерью, к которой заходила ежедневно после работы. Ведь она была уже на пенсии, но все еще работала.
Да плюнь на них. Сплетников всегда хватало. Поболтают и перестанут.
Не выходит у меня. Придется увольняться.
Ты в своем уме? Декрет на носу. А после еще 3 года сидения дома.
Не хочу я нигде сидеть, — противилась Инна, после чего мать посмотрела на нее с укоризной, — я не могу жить без своей работы.
Придется! Все так живут. Я с тобой дома сидела до 3-х лет. В нашей семье испокон веков нянь не было. Еще чего!
Ма, теперь все иначе.
Инна не могла себе представить, как станет домохозяйкой. Она работала в течение всей жизни. И всего добивалась своим трудом. Своими силами.
Так что она ходила на завод даже в декретном отпуске.
Вы не собираетесь ли родить на рабочем месте? — шутила начальница производства на совещании. Но Инне не нужны были снисхождения. Тем более жалость. Она вела себя до последнего как и в обычной жизни. Ходила на работу и указывала.
По приходу домой валилась с ног. Это помогало не вспоминать об одиночестве. Виталик пропал и стер ее из своей жизни. А Инна не могла принять окончательное решение — вписывать его в свидетельство о рождении или обойдется. Она поменяла фамилию на девичью и тем самым пыталась избавиться от всего, что напоминало ей о бывшем муже.
Девочка, — сообщила ей Узистка, — маленькая, словно куколка.
Так отчего ей поправляться, когда у нее мать такая? — улыбалась Инна, смотря на монитор компьютера. — По несколько километров каждый день бегаю. Вы бы лучше все пальцы посчитали, а то говорят, что у старородок иногда рождаются дети с отклонениями.
С чего вы взяли? Меньше смотрите телик. И вообще забудьте это слово.
Как это забыть? Я же сама в очередях сижу к гинекологу, а там одни молоденькие девицы. Рядом с мальчиками-мужьями.
Инна знала, что сама виновата в своем внешнем виде. Она уже давно не ходила к парикмахеру, не пользовалась косметикой, носила бесформенную одежду и обувь на плоской подошве. Превратилась в неприметную серую мышку.
Я так старо выгляжу! — Инна удивлялась отражению в зеркале
С утра она встала раньше, чем обычно. На работу приехала в полной экипировке, чем все были удивлены и стали снова сплетничать.
Уже во время совещания ей стало плохо. К обеду боль усиливалась. Она отпросилась и пошла в больницу. По пути набрала мать.
Ма, можешь привезти в роддом сумку и вещи? Я скорее всего рожаю.
Ты? Уже? Ты где?
По приезду в роддом Инна вела себя обычно. Она уже давно не испытывала особой тревоги по поводу физической боли, так как имела незаживающую душевную рану. Вечером на свет родилась дочка.
Алиса, — сказала Инна, рассматривая ребенка и самое основное — это отсутствие отклонений. Все хорошо.
Все в порядке, — сообщил ей доктор, — девочка абсолютно здорова.
Это было важнее всего. Разве можно мечтать о большем счастье? Ведь ей уже почти 40. Инна думала, звонить ли Виталику и сообщать ли ему эту новость? Ведь его предположения по поводу больных детей не оправдались. Одумалась. Ведь Виталику не нужны были дети. Он с самого начала подозревал жену в измене.
Из роддома ее забрала мать. Инна сама вела машину, которую оставляла на парковке.
До сих пор не верится, что я бабушка, — ее мать держала на руках внучку и вздыхала, — копия ты. Ну прям как две капли воды!
Да дети все одинаковые.
Васильева Алиса Витальевна…
Неправильно, — строго оборвала мать Инна, — у нее нет отчества.
Разве так бывает? Что ты имеешь в виду?
Бывает. Когда у детей нет отца.
Мать Инны была в шоке, удивленная решительностью дочки. Она думала, что после рождения ребенка Инна одумается, но чуда не произошло. Инна стала ухаживать за дочкой, не испытывая никаких эмоций. Просто делала все на автомате. И лишь одна бабушка баловала внучку, сюсюкала с ней.
Жизнь Инны была похожа на серые будни. Она еле дожидалась мать с работы, чтобы передохнуть. Она не могла спокойно смотреть на семейные пары, которые выгуливали своих детей. Они смотрели на чад с плохо скрываемым восхищением.
Когда же мать приболела, то Инне пришлось остаться с заботами о малышке один на один. Постучали в двери и она думала, что мать вернулась, выздоровела.
А когда открыла, то увидела бывшего мужа Виталика. Он выглядел нерешительно. Поправился, появился живот.
Добрый день, — поздоровался он, глядя на Инну. Она понимала, что выглядела иначе с момента их последней встречи. — Можно мне войти?
Для чего? — Инна оставалась холодной. Не проявляла эмоций. Хотя сердце колотилось.
Просто так.
Виталик заглянул за спину бывшей жены, где кряхтела малышка. Стоял в нерешительности.
Ладно, заходи, — подумав немного позволила Инна.
Продолжение следует…
