Давно хотелось облегчить душу и высказаться.
Просто не могу с этим жить. Мучает меня совесть и я все время живу в состоянии беспокойства. Я и мой муж решили удочерить маленькую 2-х летнюю девочку. Наша родная дочь уже взрослая, учится в университете. Далеко от нас. Я пыталась себя убедить в том, что мы не замену пытаемся сделать, однако вышло, что все-таки замену. Спасались от одиночества. Не удастся заполнить пустоту другим человеком. Только тогда я так не думала.
В деньгах мы не нуждаемся. Поэтому призадумались про какую-то великую миссию. Наверное, от нечего делать об этом подумали. И я под ощущением полнейшей эйфории поддалась современным веяниям моды. Решила убедить мужа взять еще одного ребенка. Я уверилась в том, что мы в состоянии осчастливить маленького человечка, дав ему семью. Я так загорелась этим, что не думала ни о чем другом.
Психологи умоляли меня подумать, но я уже обрисовала себе картинку полной идиллии. Я представила, как несу благодарного ребенка, счастливого. Мы его вылечим, воспитаем, будем жить дружно и радостно. Теперь уже прошли годы, я понимаю, что пошла не тем путем. Я просто подзабыла, как тяжело своих родных даже воспитывать детей, что и говорить о чужих. Ведь дети — не котята. И от них не избавиться.
Мы прошли семь кругов бюрократического ада и однажды забрали свою Дашулю. При виде меня она сразу отправилась за мной. Без пререканий и настояний. Мы уселисьв автомобилю, поехали домой и спустя несколько минут она стала плакать. Потом наплакалась и уснула. Мы расстроились.
По приезду в дом все повторилось. Она все время плакала, баловалась, нервничала. У нее не было желания спасаться. И слушаться нас она не собиралась. Ни о какой благодарности не было и речи. После рыданий она падала на пол, обнимала себя и каталась из стороны в сторону. Во взгляде пустота. Что делать? Не ясно. Чур что — сразу истерики. Ведь она не знает, что такое объятия, поцелуи — для нее это не есть норма.
В первый раз я тогда подумала, что не удастся у меня с этим справиться. После мне пришлось убеждать себя в том, что я должна справиться со всеми трудностями. Но я, скорее всего, переоценила себя. Я никак не могла найти к ней подход. Она все время плакала. Я полюбила этого ребенка, но мои силы подходили к концу.
Мне пришлось вернуть ее снова в детдом. С того дня я виню себя за малодушие. Наверное, мы разбили ей сердце. И я даже не знаю, звонить мне туда или нет, чтобы узнать, как она там. Считаю себя ужасным человеком.
