Даже в мыслях у меня не было, что мы с Романом можем развестись. Поженились сразу после школы, как ни отговаривали нас родители. Они не верили в нашу любовь, но мы настояли на своем и расписались. Потом были годы становления и попыток доказать, что мы действительно семья, что в состоянии себя содержать и заботиться друг о друге.
Поступили в один ВУЗ, ректор пошел навстречу и выделил нам, как официальным супругам, комнату в общежитии, в ней мы провели все годы учебы и первый год после выпуска из альма-матер. С работой нам повезло, устроились в крупную фирму, и с первого дня начали получать очень неплохие деньги. Поставили себе цель – собственный дом, и шли к ней, приближаясь буквально шагами.
Тем не менее, дом мы приобрели, хоть и залезли немного в кредиты. Тогда нам было уже по тридцать, решили увеличивать нашу семью, раз уж стратегический вопрос решен, крыша над головой есть. Забеременеть сразу не получилось, побегали по врачам, но через год я торжественно показала Роману заветные две полоски.
Сынок родился в срок, здоровеньким, только вот с его рождением в Романе проснулся настолько сильный отцовский инстинкт, что мне иногда было не по себе. Муж контролировал каждый мой шаг – как я кормлю, как переодеваю памперсы, чем питаюсь и т.д.
Возможно, кому-то из молодых мам именно внимания мужа и не хватает, но у меня с этим была обратная сторона медали. Ночью муж подскакивал по первому шевелению малыша, и, не дай Бог, я не услышала это шевеление вместе с ним, Роман меня будил, в лучшем случае, ощутимым толчком, а иногда и ударом в плечо, злобно шипя, что я «дрыхну, как корова, когда ребенку что-то нужно».
Поначалу я сносила эти «джентельменские» обращения, но вскоре стала отвечать мужу в том же тоне, и в нашем новом доме воцарилась очень напряженная атмосфера. Отдыхала я только тогда, когда муж был на работе, несмотря на то, что нужно было крутиться ни с ребенком, и по дому.
А вечером начинались «концерты». Муж учил меня, как правильно ухаживать, как поддерживать головку, и, если не повышал тон, то только тогда, когда это могло напугать сына.
Зато, когда сынок засыпал, наше общение с мужем превращалось в сплошные ссоры и упреки.
Такое напряжение не могло пройти бесследно, я подхватила какой-то простудный вирус, но кормление грудью пришлось продолжать. Проконсультировалась с врачом, какие лекарства мне можно принимать без ущерба для ребенка, и стала на путь выздоровления. Мужу сразу не сказала, но он, буквально через день, обнаружил на столики новые упаковки медикаментов. Вот тогда и разразилась гроза.
Выкатив коляску в соседнюю комнату, «любящий» супруг без малого не избил меня за то, что я, «инфицированная неизвестно чем» позволяю себе кормить ребенка. На мой резонный вопрос, кто же его будет кормить, муж заорал, что разберется, и сказал, чтобы я уходила, такой «безрукой» жены ему не нужно, и ребенком он будет заниматься сам.
В глазах мужа сверкало какое-то безумство, я испугалась и за себя, и за малыша, но, чтобы как-то разрядить обстановку, бросила пару вещей в сумку и ушла. Роман что-то кричал мне в след, но я не обращала на его вопли никакого внимания.
Вернулась я через час, вместе с нарядом полиции. Такого развития событий муж не ожидал. Как раз подошло время кормления нашей крохи, я уединилась с ним в детской, а полиция, после составления протокола, настойчиво предложила Роману переночевать в отделении.
Не знаю, как у супруга прошла ночь, но на следующий день он вернулся совершенно другим. Естественно, наши отношения дали трещину, какими они будут дальше – неизвестно. Перед приходом мужа мне позвонили из полиции и сообщили, что супруг предупрежден по поводу необходимости корректного поведения в семье, и в случае повторных «всплесков» к нему будут применены уже более жесткие меры.
Надеюсь, что все образуется, и мы снова будем относиться друг к другу, как раньше.
