Сейчас мне шестьдесят четыре. Я родила дочку, когда мне едва исполнилось восемнадцать. Когда родители узнали о том, что я беременна они сразу же отыскали горе-отца поговорили с его родителями, а потом все вместе заставили нас пожениться. Ни я, ни мой парень не были готовы к семейной жизни, но тогда мы не могли ослушаться родителей. Наши родители считали, что аборт – это большой грех, а воспитывать ребенка одной – большой позор. После свадьбы я стала жить в доме у свекрови.
У меня всегда были с супругом натянутые отношения, так как ни он, ни я не были рады этому браку, а также рождению дочки. Нашим родителям было по сути наплевать на нашу жизнь и на внучку, так как они переживали только за общественное мнение: им было важно только то, что скажут окружающие и все.
Когда дочка родилась, то мы узнали, что у нее серьезное заболевание, что меня загнало еще в большую депрессию. Наша семья ничем не отличалась от многих других в те годы: мы с супругом работали, воспитывали дочку, а на выходных ездили на дачу. После смерти свекрови квартира досталась нам. Постепенно дочка росла и становилась все старше. За все эти годы мы с мужем привыкли друг к другу, но между нами так и не появилось любви.
Как-то супруг спросил у меня: «Скажи мне честно, дочка от меня?» С этого момента я не могла отогнать мысли, которые крутились в моей голове. Проблема была в том, что наша дочка была не похожа ни на меня, ни на супруга: внешность, характер, манера общаться и двигаться. В ней абсолютно все было чужим! Больше всего меня настораживало то, что она страдала наследственным заболеванием, но ни в моем роду, ни в роду супруга этого заболевания не было.
Потом у нас такие разговоры начали возникать очень часто. Дочка, страдая от нехватки любви и в подростковом возрасте стала агрессивной. Она начала все время с нами пререкаться и ссориться. Она начала меня обзывать, а когда ей исполнилось пятнадцать она впервые в жизни меня толкнула да так, что я упала. Мне иногда казалось, что дочка с нами также не чувствовала родства, но прямо мы ей об этом никогда и ничего не говорили.
Когда она выросла, то несмотря на свою болезнь она даже вышла замуж. В это время наши отношения с ней полностью испортились, и мы отказались ей помогать. Молодым преимущественно помогала только свекровь, мы с мужем всего два раза давали им деньги: первый раз, когда дочка родила внука, а второй раз – когда он пошел в первый класс. Я не могу заставить себя помогать дочке, меня останавливает еще и то, что я считаю дочку и ее семье совершенно чужими мне людьми.
Потом мой супруг пошел на рыбалку и утонул там. Даже во время его похорон все оставались максимально сдержанными. У меня полностью отсутствовали чувства к дочери и к внучке, да и они ничего ко мне не чувствовали. Именно в это время я начала задумываться над тем, чтобы сделать ДНК-тест, чтобы опровергнуть или подтвердить свои предположения.
После того, как я осталась одна мне стало так обидно за свою жизнь. Мне было очень больно из-за того, что я не смогла состояться ни как женщина, ни как мать, ни как супруга. Мои подруги посоветовали мне обратиться к психоаналитику. Когда этот мозгоправ меня выслушал он мне знаете, что сказал? Что все, что случилось в моей жизни, произошло по моей вине. Что вместо того, чтобы дарить своему ребенку любовь я злилась на нее за то, что она родилась не такая как все. Я не дарила тепла ни мужу, ни своему собственному ребенку.
Я винила супруга за то, что он просто есть, вместо того, чтобы постараться полюбить его. В конце-то концов я могла развестись с ним и попробовать построить отношения с другим мужчиной, чтобы стать счастливой. Но я ничего не сделала для того, чтобы наладить свою жизнь, а теперь во всех своих бедах обвиняю всех окружающих, так как я не хочу брать на себя ответственность за свою жизнь. Сейчас я решила, что мне нужно сделать ДНК-тест для того, чтобы всем потом говорить, что у меня не могло родиться больного ребенка.
Меня так возмутили слова специалиста. Я не понимала, кто дал право этому доктору учить меня тому, как я должна была жить. Да мне необходимо сделать ДНК-тест для того, чтобы получить все необходимые ответы. Я уверена на все сто процентов, что он будет отрицательным и девочка, которую я воспитывала мне никто. Может моего ребенка в роддоме подменили, ведь такое иногда случается.
Но я никак не могу решиться сделать тест, так как я думаю о том, что будет после того, когда я узнаю, что моя дочка мне никто. Ведь тест ничего не изменит, я как была одна, так и останусь!
