– Не надо этого делать, — советует мне мать, когда я решила с мужем продать его жилье, расположенное очень далеко, потом добавить деньги с моей машины и взять в ипотеку двушку поближе к центру.
Мать сказала, что лучше пока потерпеть, все же имеется хоть какое-то жилье, а вскоре может не стать одной из наших тетушек, которой уже восемьдесят и она себя плохо чувствует.
Дело не в том, что мы ждем ее смерти. О ней все заботятся, включая мою покойную бабушку, мать, меня. На протяжении последних пяти лет мы у нее убираем, привозим еду, возим по докторам, готовим, когда у нее плохое самочувствие.
Не дал мне Бог детей, — сокрушалась тетя Галя, — а мне так хотелось родить. Ну да ладно. Слава Богу, что хоть у сестры есть дети и внуки. Я не осталась одинокой.
Вот так рассуждала тетушка все время. Она говорила, что после того как я вырасту и выйду замуж, буду обеспечена жильем.
Ну а кому мне все это оставлять? — повторяла она, — Ведь вы — мои самые близкие родственники.
И дело не совсем в квартире. Просто мы ее жалели, она уже вдова дважды, детьми не обзавелась, болеет все время, получает небольшую пенсию, какие у нее в жизни радости?
Когда купим новый телевизор, надо будет этот отдать тете Гале, — говорили родители.
Так и сделали. Диван тете обновили, вручили мультиварку, с ремонтом помогли. Мама всегда говорила папе:
Ведь она нам не чужая — это раз, кроме того, квартира от нее дочери нашей достанется — это два.
Конечно, — обрадовалась тетка, когда мы предложили застеклить ей балкон, — Это правильно. И мне теплее, и Людочке будет удобнее. Еще бы туда кресло-качалку поставить. Мне осталось недолго, все вам останется.
После этого плакала, мы ее утешали. Родители заплатили за лоджию, я привезла ей кресло, украсили все там, чтобы порадовать тетю. С каждым годом ей становилось все хуже. Иногда и посреди ночи к ней ездили. Давление скакало. Зачастую приходилось ехать мне.
Ой, вряд ли я успею на твоей свадьбе погулять, — твердила тетя Галя.
Однако на свадьбе она побывала. А спустя месяц, когда я к ней наведалась, тетя спрашивает у меня, где мы будем жить.
Пока в однушке супруга. — ответила ей я.
А насчет расширения вы не думали? С детьми же тесно в однушке. Нынче многие оформляют ипотеку. Не думали об этом? Напрасно. Ведь я квартиру Томе оставлю свою.
Тряпка выпала из моих рук и я оторопела. Не нашлась, что ответить.
Ты вышла замуж, он обеспечен жильем, а Тома сама, детей у нее двое, приходится ютиться с мамой и братом в их трешке. Им там очень тесно.
Я вспомнила, что Тома — это одна из племянниц мужа тети Гали. Последний раз на похоронах этого мужа и была. Случилось это 10 лет тому, мы еще детьми на тот момент были.
Сама Тома ко мне наведываться пока не может, ведь ее малышу всего год, а муж ее выгнал, козел.
Я перестала ее слушать. Поставила ведро и ушла не попрощавшись.
Ты как знаешь, — сказала я матери, — но меня у нее не будет больше. Пускай эта Тома ее досматривает как хочет. Ведь может и сейчас к ней уже переехать, раз такое дело.
Мать набрала тетю, стала уточнять, как же так, мы столько лет обеспечивали ее, помогали во всем, ремонты делали.
И что такого? — не унималась тетя, — ведь мы — родня! Что не так? Томочка как ко мне переедет? У нее дети маленькие, мне покоя не дадут. Да и чужие мы с ней.
Так зачем же вы чужому человеку собрались жилье оставлять? Обделяя при этом родную племянницу, которая с детства вам помогает и вы от этой помощи не отказывались?
Тетка за свое — я уже пристроена, а Тома одна, никто ей не поможет.
А если и дочка моя разведется? Ведь не известно, как они жить будут.
Ну так оформят ипотеку и поделят все потом. Вопрос закрыт — я все уже решила и Томе пообещала.
Ты права, — поддержала меня мать, — Поедем, все свое заберем из ее дома. Все, что покупали. И балкон раскурочим. Никто нам не помешает. И пускай живет, как знает. Похоронами потом тоже Тома занимается пускай. Хватит на нас ездить.
Кто бы что ни думал, а мы поступили правильно. Ее решение, ее выбор. Мы поступали всю жизнь справедливо. А к нам вот так.
