Алина умоляла сына открыть глаза. Совсем рядом шумело штормовое море, а он лежал беспомощно на мокром валуне, совсем расслабленный и не похожий на того уверенного в себе мужчину, который стоял около нее всего несколько минут назад…
… Девятнадцатилетнюю маму уговаривали все – санитарки, медсестры, врачи. Медики менялись с дежурства, приходила новая смена, все старались убедить Алину не отказываться от ребенка, но она упрямо лежала, отвернувшись к стене и отказывалась покормить сына. Последний разговор был с заведующей, перед выпиской. Разговор закончился подписанием отказа, Алина выскочила из кабинета, а заведующая устало махнула рукой, сожалея о зря потраченном на убеждения времени.
Приехав из деревни, Алина поразилась ритму жизни большого города, но быстро в него включилась, устроилась на работу и поступила учиться на вечернее отделение института. Правда, почти сразу, перевелась на заочное и еле упросила коменданта общежития не лишать ее места в комнате, заочникам предоставляли жилье только на время сессий. Работа не позволяла ей посещать лекции вечером, Алина выдавала костюмы и реквизит в городском театре, спектакли часто заканчивались довольно поздно, все выданное нужно было принять, привести в порядок и разложить по местам.
Особенно ей нравилось, когда за костюмами и реквизитом спускался в ее владения один из ведущих актеров театра – Владислав. Он был намного старше ее, и опытным глазом ловеласа сразу заметил, что девушка влюблена. Всего несколько встреч после представлений, и Алина сдалась, оставшись на ночь в роскошной квартире Владислава. Эйфория от комплиментов и внимания длилась недолго. Алина поняла, что беременна, и нерешительно сказала об этом любовнику. Тот хмыкнул и ответил заученной фразой, очевидно, произносимой не в первый раз:
— Это твои дела и проблемы, а нам лучше больше не встречаться…
Алина расплакалась:
— Но ребенок твой, у меня больше никого не было!
И услышала безразлично-циничную фразу:
— Откуда я знаю?
Комендант общежития увидев, что Алина ждет прибавления сразу спросил:
— А жить потом где собираешься? У нас запрещено с детьми!
Алина обещала подумать, пришла в свою комнату и в отчаянии разрыдалась…
После роддома написала еще одно заявление – на академический отпуск в институте и уехала на заработки на Крайний Север. Совершенно случайно наткнулась на объявление о наборе экипажа на рыболовецкий траулер. Вакансия помощника кока была свободной…
Из академотпуска Алина уже не вышла. Несколько сезонов ходила в море, привыкла к свободной жизни, появились деньги. Большую их часть она пересылала родителям в деревню, сочиняя в письмах, что никак не может приехать из-за работы и учебы. Родители подозревали, что у дочери не все так гладко, как она рассказывает, но преклонный возраст не позволял им приехать и разобраться с происходящим, да они толком и не знали, как найти свою дочь.
В одно из межсезоний Алине пришла телеграмма о смерти матери. На похороны она все-таки успела, списавшись с сейнера, который должен был идти на очередной траловый лов. В деревне для нее все было чужое, как будто не здесь она выросла. Родным был только старик отец, сильно сдавший за эти годы и очень переживавший из-за смерти жены.
— С кем я теперь буду век доживать? – спрашивал он Алину, а та отводила глаза в сторону и уклончиво отвечала, что не бросит его и постарается чаще приезжать.
Они оба знали, что этого не произойдет. Единственное, чем Алина помогала отцу – деньгами. Но они не радовали старика, и уже через год дочь похоронила и его.
В аэропорту она познакомилась с французом. Знакомство состоялось случайно, они столкнулись, чемодан Алины открылся, и все вещи вывалились. Француз, постоянно извиняясь за свою неуклюжесть помог собрать нехитрое содержимое чемодана, предложил выпить по чашечке кофе и… Алина улетела с ним во Францию.
Вико, так звали нового избранника Алины, тоже был старше нее, но и Алина была уже не та наивная провинциалка, поддавшаяся уговорам непорядочного театрала. Все отношения между ней и Вико строились расчетливо и прагматично. Официально оформленный брак дал Алине новый статус. Она стала баронессой. Вико был уже не тем пылким влюбленным, как юноши, поющие серенады под окнами, но окружил Алину вниманием и заботой, относился к ней с большим уважением и мечтал, чтобы супруга родила ему дочь. Именно дочь. Почему-то Вико хотел девочку, Анжелику. Он говорил, что дочь будет похожа на свою маму, и что ради ее рождения он сделает для Алины все. Вико сдержал свое слово, им с Алиной пришлось обратиться в клинику за помощью, и мечта барона сбылась – в их семье появилась Анжелика.
Алина любила девочку всей душой, но время от времени возвращалась в тот роддом, где подписала злополучное заявление. Еще – она вспоминала небольшое родимое пятнышко на левой руке ребенка, точно такое же, как и на ее предплечье.
Время летело, Анжелика окончила колледж, и семья собралась на торжество по этому случаю. Ей уже было восемнадцать. Барон и баронесса смотрели на свою дочь и радовались ее успехам. На Алину опять нахлынули воспоминания и внимательный Вико понял, что он не все знает о прошлом своей супруги.
На следующий день они вдвоем пошли поужинать в ресторан и Вико тактично расспросил Алину о ее жизни до их знакомства. Узнав о трагедии в роддоме он настоял на поисках сына и уже через несколько дней Алина была в том самом аэропорту, но уже совершенно в другом статусе.
В роддоме она долго уговаривала старшую медсестру, заведовавшую архивом, поднять документы и рассказать ей о судьбе сына. Вопрос решили, как это часто бывает, деньги. Через час медсестра вынесла ей короткую выписку с адресом дома малютки, куда перевели Самойлова Александра из роддома. Потянувшаяся ниточка привела Алину в детдом, там решить вопрос с заведующей не получилось, но помогла уборщица, проработавшая в детдоме всю свою жизнь и повидавшая многое в его стенах. Когда расстроенная Алина вышла из кабинета, она поманила ее пальцем:
— Может, я подскажу что?..
Разговорились, и бабушка уверенно сказала, что уж кого-кого, а Самойлова она помнит прекрасно. Даже недавно видела на встрече выпускников детдома. По ее словам, Саша был «писаным красавцем». В детдоме ему поначалу было несладко, обижали, но потом он окреп, начал заниматься боксом, и поменялся с обидчиками ролями, правда, никогда не беспредельничал, и дрался за дело.
Выпускники на встрече рассказывали о себе, Саша рассказал, что он живет в одном из курортных городов и ведет занятия для отдыхающих в спортзале. Факультет физвоспитания давал ему на это полное право, а качество занятий привлекало на них немало желающих, и директор пансионата очень дорожил ценным тренером.
Уборщица даже вспомнила название пансионата, но не поняла, в каком из городов он расположен. Алине пришлось оббегать массу туристических агентств, пока она, методом исключения вышла на Ялту и тот самый пансионат.
… Записаться на занятия к Саше оказалось делом непростым. Алина уговорила администратора взять ее в группу сверх лимита, пообещав решить вопросы с тренеров, если он будет против. И вопросы возникли. Увидев новенькую, тренер спросил:
— Кто вас записал? У нас полная группа и остальным будет некомфортно заниматься.
Алина немного смутилась от такого «приема» и ответила, что ей «очень нужно». Тренер махнул рукой, и занятия начались.
Уже после тренировки она догнала сына в коридоре. Тот отмахнулся от назойливой подопечной:
— Да будете вы ходить на занятия, будете!
Услышав, что вопрос совсем не в занятиях, сказал, что не заводит романы на работе. Алина грустно улыбнулась и попросила уделить ей время, чтобы рассказать, почему она здесь.
На террасе парка, где они остановились, она какое-то время не могла начать разговор, но Саша поторопил, и Алина выложила все начистоту. Во время рассказа показала свое родимое пятно. Реакция сына была эмоциональной:
— Так это ты меня бросила в роддоме! Какая же ты дрянь, приехала, когда у меня уже все в порядке, где ты была, когда меня били в детдоме, когда я не мог найти работу, перебивался с хлеба на воду?
Алина пыталась его успокоить, но сын, вырвав руку, даже не стал обходить ее, а просто спрыгнул вниз на побережье, стремясь побыстрее уйти. В темноте он не рассчитал высоту и неудачно упал.
Алина умоляла сына открыть глаза. Совсем рядом шумело штормовое море, а он лежал беспомощно на мокром валуне, совсем расслабленный и не похожий на того уверенного в себе мужчину, который стоял около нее всего несколько минут назад…
К ним уже бежали охранники пансионата, увидевшие конфликт во время обхода территории, когда Саша, почувствовав тепло рук, открыл глаза:
— Мама… Ты вернулась…
