У моего мужа был печальный семейный опыт, с первой женой они расстались вовсе не друзьями, а кроме бывшей у него после брака остался сын. Как правило, по выходным, сын находится у нас. Я абсолютно не возражаю против их общения, у них там свои мужские дела, поездки на рыбалку, походы по музеям и т.п.
Пришел Максим к нам и на прошлые выходные. Ему же стукнуло десять лет, мальчик творческий и инициативный. Правда, последнее время его инициатива стала приносить его маме существенные убытки – то Максим решил посмотреть, как устроен новый утюг, то экспериментирует с пылесосом, то еще что-то придумает.
Его папу в ту субботу вызвали на работу, и мы с Максимом остались дома вдвоем. Перед обедом я побежала в магазин за хлебом, не было меня полчаса, но за эти полчаса мальчик успел провести свой эксперимент.
Придя домой, я заметила провода, торчащие из мусорного ведра. Открыв емкость, обнаружила там нашу акустическую колонку и мои новые наушники. Недоуменно оглянувшись, увидела виновато стоящего за спиной Максима:
— Извините, тетя Света, я хотел попробовать подключить наушники к колонке, но почему-то не получилось…
Я еще раз глянула в ведро – там к раскуроченной колонке, вернее, к ее динамикам, были изолентой примотаны два проводка от наушников. Разъема для соединения с телефоном, естественно, не было. Корпус колонки был весь исцарапанный. С замиранием сердца я спросила:
— Макс, а чем ты колонку разбирал?
— Ну-у-у…
— Давай, рассказывай, все равно накосячил!
— Я взял ваш набор для ногтей, но ножницами и пилочкой не получилось, пришлось кухонный нож нагревать на плите…
Футляр маникюрного набора, на который я еле выпросила у мужа на 8 Марта, я открывала дрожащими руками. Любимый не поскупился и купил мне настоящие профессиональные инструменты. По крайней мне половина из них представляла грустное зрелище – у ножниц были погнуты кончики, пилочка лежала с отломанной ручкой, инструментам для кутикул тоже пришлось несладко в борьбе с винтами, шурупами и защелками. Вернувшись в кухню, открыла ящик стола – два моих любимых ножа были в черной пластмассовой копоти и с зазубринами на лезвиях… За спиной виновато пыхтел Максим:
— Думал, получится, а оно не получилось…
— А спросить или подождать меня, можно было?
— Можно… Но я хотел побыстрее, а вдруг вы бы не разрешили?..
— Конечно, не разрешила бы!
Прикинув, сколько по кругу стоит все, что испортил Максим, поняла, что это примерно та сумма, которую муж выделяет сыну на месяц на карманные расходы. Решение пришло само собой:
— Придется тебе, мой милый, месяц ходить мимо мороженого и других магазинов. Попрошу отца, чтобы он купил все, что ты испортил, ну а так как свободных денег нет, то придется отменить тебе «стипендию». Как думаешь, справедливо?
— Ну да, справедливо…
Максим явно не обрадовался перспективе остаться без денег, но героически перенес удар. Вернувшийся с работы отец тоже согласился с моим предложением, в воспитательных целях. Когда на следующий день Максим ушел домой, я предложила мужу «амнистировать» Макса через две недели, муж рассмеялся:
— А я только хотел тебя попросить об этом, сын ведь действительно экспериментировал! Неудачно, правда…
К сожалению, совершенно другая реакция была у мамы Максима. Вернувшись к ней, мальчик рассказал, что наказан за свои инженерные изыскания, в результате которых испорчено столько хороших вещей. Мама не придумала ничего лучше, как позвонить мне и начать отчитывать, как девочку:
— Что ты себе позволяешь? Подумаешь, пилочку для ногтей испортил, я тебе свою подарю! Мальчишка и так без отца растет, а ты лезешь со своим воспитанием!
Объяснить что-либо разгневанной маме было невозможно, да и оправдываться перед ней я не собиралась. Просто отключила телефон и заблокировала ее номер. Ничего ужасного с ее сыном не произошло, мальчик уже достаточно взрослый, чтобы осознать: виноват – отвечай. Надеюсь, это со временем дойдет и до его мамы.
