Мама? А что мама — продолжает давить на сестринский чувства, неохота созваниваться с ней. — сокрушается Алиса, — одно только останавливает — ее одиночество и почтенный возраст, в противном случае пришлось бы ее отправить в ЧС.
Алисе под 40, она замужем, имеет детей и работает. А маме скоро 70. Она давно вышла на пенсию, работала долго, потом брала подработку. Устроилась в гардероб, в театре, бассейн мыла.
Времени у нее много, пока здоровье есть буду работать, — говорила она дочке, которая намекала, что пора уходить на покой.
Ясное дело, что я догадывалась, в чем причина работы матери, только кто бы мог предположить, что все так сложно, — рассказывает Алиса, — когда вся правда открылась, я просто места себе не нахожу.
Алиса с семьей не шикует. Их младшему сыну только исполнилось четыре годика, они продали однушку и добавили материнский капитал, накопления, чтобы купить трехкомнатную квартиру. Влезли в долги, делать нечего — детей же двое. Каждому нужна своя комната.
Внуков Дарья Петровна не нянчила. Ясное дело — она же все время на работе, помогает сыну, которому уже 35 лет, только он так и не стал самостоятельным. К сожалению.
Женился почти десять лет назад, — говорит Алиса, — жили они у тещи, жена такая же спокойная и безэмоциональная, никаких стремлений. Короче говоря, мы не часто с ними общались. Но у матери только и разговоров, что о сыне.
Брат Алисы поехал учиться в Петербург, да там и решил остаться жить. А Алиса с семьей и матерью живут в Калуге. Недалеко от столицы.
Оказалось, что у свахи неуживчивый характер, склочная она, — жалуется мать дочке, когда сын ей стал разные истории рассказывать, — без нее они и шагу там ступить не могут. Бедняжка Артурчик.
Я даже не знакома с этой женщиной, — улыбается Алиса, — только кто же уживется с моим братом. Он работать не стремится, только планы строит. Они когда с друзьями снимали жилье, то его уволили с работы, так как он постоянно опаздывал, играя до утра в компьютерные игры. И просыпал будильник. Работа нашлась для него, только все после этого стало понятно.
Если верить матери, то уже через год после свадьбы брат так поругался с тещей, что она их попросту выгнала и добавила, чтобы они сами решили свои жилищные вопросы. Пришлось им жить на съеме. И сразу же его жена забеременела.
Мать в это время получила наследство от бабушки, — продолжает Алиса, — выставила дом ее на продажу, нам с него досталось всего двадцать тысяч рублей на авто, как было озвучено, а остальное отдала сыну. При этом добавила, что им жить негде, а скоро малыш родится. Я и не думала, что будет по-другому. Что поделать, наследство матери, она сама им распоряжается. Спорить не стала.
И вот, спустя месяцы, когда около Питера брат и его жена приобрели себе квартиру, мать проговорилась дочке, что ходит иногда в банк и пересылает деньги сыну.
Так ты еще и ипотеку выплачиваешь? — стала возмущаться Алиса, — Чего ты на пенсию не уйдешь? Ведь пора бы уже.
У нас договор, — отвечает мать, — невестка пока не работает — декретный отпуск у нее. Это же накладно Артуру, ему приходится самому семью на себе тянуть.
Конечно, — взорвалась Алиса, — как мне это представить? Я же в декретах не сидела, ипотеку не платила, и муж мой тоже.
В итоге уже и жена Артура работает, а мать все ходит и деньги им шлет. Но я не вмешивалась. Хочет матери содержать великовозрастного сына — это ее право. Алиса занималась своими делами, ушла во второй декрет, платила ипотеку.
Все утверждают, что от детей должна поступать родителям помощь, — говорит Алиса, — но я так не думаю. Вот то было бы, если бы я матери деньги давала, а она их перечисляла брату. Так бы и вышло. И ей бы не пришлось работать.
Брат и его жена с малышом за все время навещали мать всего дважды. Не понятно, что там у них происходило, но мать перед тем как приезжать во второй раз, говорит мне по телефону:
Вот иду на почту, хочу сыну отправить деньги на билеты, чтобы они нас навестили.
Я вообще тогда чуть не рухнула, — говорит Алиса, — как же это надо обнаглеть, чтобы просить деньги на билет? И у кого — у пожилой матери!
Алиса тогда не захотела встречаться с братом. А мама еще обижалась — в кои то веки они прибыли, а сестра не нашла времени повидаться с родней. И вот звонит мать недавно и плачется дочке:
У него долги! Ну как какие? По ипотеке. Могут отнять жилье.
Как выяснилось, долг составляет около полумиллиона. Брат почти год не работал, а матери ничего не сказал. Деньги от нее он получал и они на них жили.
Мать и тут ему оправдание нашла — не мог же он оставить семью голодной. — Удивляется Алиса. — И вот просит меня пойти в банк, взять кредит, чтобы погасить долг брата.
И что ты ей ответила?
Как — что? Естественно, никуда я не пойду. У нас тоже есть свои долги. Мы тоже в кредитах. Я должна за всех все платить? Мать обиделась, кричала, рыдала, и знаешь что говорила?
Что?
Якобы если банк отнимет у них жилье, то выйдет, что она зря все эти годы его оплачивала, будучи на пенсии. — плачет мать.
Так они тебя обвиняют в этом, что ли?
Так и получается. — удивляется Алиса, — короче говоря, я твердо уверена, что никому ничего платить не собираюсь. Мне все равно, куда они пойдут, когда их выгонят. Хоть у матери на шее пусть сидят. Ей это понравится. Вообще неприятно с ними общаться. При каждом звонке мама начинает просить денег. Ей все равно, как мы поживаем, что делаем, только одно на уме — где взять деньги для сына.
Дочечка, я все верну, — убеждает меня мать, — Снова найду подработку, могу на тебя завещание написать на квартиру.
Вот сыну своему ее и завещай, — не удержалась Алиса, — Знаешь, что я тебе скажу. Если ты еще раз заикнешься о деньгах, я просто заблокирую твой номер.
Делай, что хочешь, — обижается мать, — если меня не станет, тебе сообщит кто-то. А на проблемы матери тебе плевать.
Вот манипуляторша. Это не у нее проблемы, а у ее любимого сына, который привык жить за чужой счет.
