Я всегда старалась ходить аккуратной, но все равно, почти ежедневно, сталкивалась с оскорблениями одноклассников. Они насмеивались над моей старенькой формой, изношенной обувью, тем, что у меня никогда не было карманных денег. Еще и учительница не очень старалась сгладить несвоевременные взносы на школьные нужды, при всех спрашивая меня, когда, наконец, родители сдадут деньги на шторы, на краску, на проектор… После таких ее вопросов волна насмешек сверстников накрывала меня с головой.
Нет, мои родители не пропивали заработанные деньги, мама вообще категорически отказывалась даже от шампанского и вина, а папа позволял себе выпить символические сто граммов по праздникам. Просто нас у родителей росло шестеро. При этом, на нас и родителей было всего три комнаты, ютились друг у друга на голове. О каком-то комфорте и уюте вопрос не стоял никогда. Лишь бы были сыты и одеты, относительно. Мы не голодали, но и чувства пресыщения никогда не испытывали. А родители считали каждую копейку, стараясь свести концы с концами.
Я в семье не самая старшая, есть у меня еще старшая сестра, Ангелина, ей было сложнее всего, так как на нее родители часто возлагали обязанности главной в доме, когда были на работе.
Пока я была еще подростком, то донашивание за Ангелиной ее вещей было как-то терпимо, мы носились во дворе, лазили по деревьям и крышам гаражей, особо не оглядываясь, кто во что одет. Но вот наступил период юношества, и мои поношенные одежки стали создавать мне массу проблем. Мои подруги одевались куда как лучше, хотя их родители и не были Рокфеллерами. Просто в их семьях воспитывали одного-двух детей, на которых можно было потратить денег гораздо больше, чем это могли себе позволить наши родители.
При этом мне постоянно приходилось выслушивать мамины упреки о том, что я не берегу одежду, а после меня в нее еще нужно облачить младших сестричек. Мне было очень жаль наших младшеньких, так как понимала, что после Ангелины и меня вещи больше годятся на тряпки, чем в качестве одежды, но что я могла сделать?
Прекрасно помню постоянные стирки – нормальное состояние нашей семьи. Веревки для сушки белья никогда не снимались, потому что никогда не пустовали. На них гроздьями висели платья, юбки, рубашки, брюки, носки, трусы… В квартире всегда было влажно и пахло стиральным порошком.
Супа варилась огромная кастрюля, причем мама никогда не стремилась к разнообразию. Гороховое варево я теперь обхожу десятой дорогой. Для каши тоже был внушительных размеров казан. Обычно это была или гречка, или перловка. Мясо в нашем меню как-то не запомнилось, хотя, какие-то подливы готовились.
Слава Богу, тогда в школе было бесплатное питание, и, хотя бы обеды выручали, кроме выходных, конечно.
Выспаться в наше квартире было невозможно, ночное движение не прекращалось до самого утра, и на уроках мне всегда хотелось подремать, даже окрики учителей «что ты ночью делала?» мало помогали, я слушала педагогов, как будто они были где-то очень далеко, не вникая в содержание уроков.
Соответственно были и оценки. Цель стояла одна – лишь бы не «неуд».
Даже подарков на дни рождения родители нам не дарили. Единственный праздник, когда мы получали от них что-то из игрушек – Новый год. Хотя и небольшим, символическим, но мы очень радовались подаркам и сравнивали, кому что досталось.
Ангелина, закончив школу, сразу пошла работать, на почту. Зарплата была небольшая, но все же достаток семьи заметно улучшился, у меня и наших мальков, как мы их с Ангелиной называли, появились новые вещи.
Еще через год школу закончила я. Сестра предлагала тоже устроиться на почту, было место в доставке телеграмм, но я пошла работать посудомойкой в ресторан, а через полгода поднялась по карьерной лестнице аж до официантки. У меня, кроме зарплаты были еще и чаевые, дарящие приятное осознание наличия карманных денег, которые я могла потратить по своему усмотрению.
Возраст брал свое, вскоре я начала встречаться с парнем, он тоже работал в нашем ресторане, администратором. У него была своя однокомнатная квартира, в моих глазах это было что-то сродни дворцу восточного шейха.
Несмотря на протесты родителей, я переехала жить к Вадиму. Планов на будущее мы с ним не строили, просто наслаждались общением и свободой.
Уже через несколько месяцев мама начала мне читать нравоучительные наставления. Делала она это при каждой встрече, и потому я старалась пересекаться с ней как можно реже. По ее мнению я должна была расписаться и подумать о детях.
Если слово «роспись» для меня было еще как-то терпимо, то «дети» — вызывало взрыв эмоций, и отнюдь не положительных. Тут же в голове вертелись картинки сохнущего белья, слышались подначки одноклассников и вспоминались витрины кондитерских магазинов, мимо которых я проходила, чуть не выворачивая голову назад.
Во время одной из таких «воспитательных» бесед я не выдержала и высказала маме все, что накопилось за долгие годы, сообщив, что замуж не собираюсь, а уж рожать – тем более. Мама опешила, начала приводить в пример себя, и мы с ней серьезно поругались. Да, родители нам дали жизнь, но до окончания школы я не имела элементарных вещей, которые были у всех моих сверстников, не говоря уже о таких глобальных приобретениях как компьютер или телефон. Не все упирается в вещи, согласна, но и постоянное ощущение нищеты и зависти к друзьям тоже ни к чему.
Поэтому, пока я и не хочу связывать себя каким-либо обязательствами. Надеюсь, удастся наскрести и купить себе в кредит хотя бы студию, небольшую, но свою. Тогда я буду чувствовать себя совсем уверенно и независимо. Надеюсь, мама меня поймет и не будет ставить палки в колеса, тем более, что я ничего не требую от родителей, просто не привыкла, рассчитываю только на свои силы.
