С Максимом мы женаты тринадцать лет. Так получилось, что детьми за такой солидный период не обзавелись, поэтому решили исправить этот пробел в нашей семье поздно. Я забеременела в тридцать девять лет, медицинские прогнозы были оптимистичные, и мы с Вадимом искренне этому радовались.
Где-то на третьем месяце беременности возникла проблема, нет, не по моей женской части и будущему ребенку, динамично начала прогрессировать болезнь мамы. Наверное, все знают фамилию доктора, «подарившего» название этой болезни – Альцгеймер.
Ситуация была безвыходная, мы с Вадимом забрали маму к себе. Без посторонней помощи она обходиться не могла. Но мы не думали, что все будет настолько грустно.
Когда мы забирали маму, муж абсолютно не возражал, старый человек, болеет, присмотрим и все такое прочее. Места в нашем загородном доме тоже хватало, маму мы расположили в автономных двух комнатах, с санузлами и лоджией, — небольшая, 12 квадратов спальня и, т.с., гостинная, с телевизором, диваном и другими приятными удобствами.
Первое время мама вела себя довольно адекватно. Как мне объяснил ее лечащий врач, она присматривалась к обстановке и решала, что делать дальше.
Через пару недель начались проблемы. Придя с работы я поднялась к маме и услышала:
— Женщина, вы кто?
Я опешила, но постаралась справиться с шоком:
— Мама, я Наташа, твоя дочь, пойдем ужинать.
Мама подозрительно посмотрела на меня, но согласилась. Мы спустились на первый этаж, муж помог теще сесть за стол, я разложила по тарелкам приготовленное, и все застучали столовыми приборами
Все это мама время косилась на Вадима, и, в конце концов не выдержала:
— Наташа, а с кем мы сегодня ужинаем?
Муж справился с эмоциями и ответил:
— Светлана Борисовна, это же я, ваш зять, Вадим…
Мама протянула:
— А-а-а-а…
Чем дальше, тем становилось все хуже. Мама, кроме пассивного забывания всего и вся, начала агрессивно воспринимать напоминания, кто есть кто и что нужно делать.
Мне пришлось идти в декретный отпуск раньше времени, заинтересовав ведущего меня врача определенной суммой, чтобы иметь возможность контролировать маму.
Это не помогло, болезнь прогрессировала, и я уже иногда просто боялась оставаться с мамой наедине, она десять раз переспрашивала, кто я, путала ванную с туалетом, стремилась опустошить холодильник, так как там «все испортилось» и т.п.
Глядя на все эти чудачества тещи, начал нервничать и Вадим. Больше он переживал за мое состояние, и за то, что такая атмосфера в доме совсем не способствует здоровью будущего ребенка.
После очередного осмотра в женской консультации врач сказала, что не в восторге от результатов УЗИ и спросила, нет ли у нас в семье скандалов, проблем…
Я после ее вопроса даже расплакалась и рассказала о маме и ее чудачествах.
Доктор с пониманием выслушала и посоветовала обратиться к психологу, но, со своей стороны, сказала, что лучше всего определить маму в дом престарелых, где за ней будут круглосуточно наблюдать специалисты.
Рекомендацию гинеколога подтвердил и психолог, заверив, что сами мы просто не справимся с нарастающими проблемами.
Теперь я перед очень сложным выбором – согласиться с советами врачей, или продолжать «тянуть лямку». Скорее всего, придется согласиться с переездом мамы, потому что иначе я просто не смогу родить здорового ребенка…
