Насте уже пятьдесят лет. Ее старенькая мама попросила подать лекарство, потому что сердце прихватило. Дочь с большим нежеланием выполнила просьбу, но намекнула на то, что больной лучше лежать спокойно, а не вставать. А что старушке делать, если она устала лежать просто?
А вот дочери некогда все время с самой проводить. Марии Федоровне было неприятно слышать такие слова. Она отвернулась и постаралась не расплакаться.
Анастасия бесилась от любого действия матери: кашель, чих, шевеление губами во время чтения. А ещё ей не нравилось всю еду через блендер постоянно пропускать. Какая-то озлобленная стала.
Когда же таблетки подавала матери, то всячески старалась не касаться ее морщинистых рук. Бывало такое, что таблетки падали. Насте приходилось постоянно поднимать их и все равно отдавать матери: они же денег стоят.
Причину подобного поведения взрослая дочь даже и старалась искать. Она даже не замечала ничего. Ей казалось, что такие взаимоотношения между дочерью и матерью вполне нормальные. Нежности – это не ее. Вот кота можно было погладить и баловать. Его она любила.
Тем не менее, покушать всегда было. Хозяйка из неё была экономная: всегда старалась покупать продукты по акции, только вот на сроки особого внимания не обращала. Да и о внешнем виде мамы не особо переживала. Логика была такая: женщина никакие мероприятия и места не посещает, значит и в зашитых носках может походить. Хотя, при походе к врачу, из шкафа доставалась новая одежда. Только с ремонтом не торопилась. Аргументировала тем, что не хочет доставлять неудобства матери. И неважно, что обои уже выцвели местами.
Но всему приходит конец. Когда матери не стало, то и недовольство Анастасии куда-то пропало. Времени на горе не было. Надо было готовиться к ремонту. Теперь уже можно было.
